Президент поддерживает Коммунистическую партию Беларуси

Об этом Президент Александр Лукашенко заявил на пресс-конференции для представителей российских региональных средств массовой информации - участников традиционного пресс-тура в Беларусь.

Отвечая на вопрос А.И.Соловьева (заместитель главного редактора газеты ”Коммуна“, Воронежская область): «Какую идеологию исповедуете: коммунистическую, социалистическую, социал-демократическую, комсомольскую или иную? И какая идеология объединяет сегодня народ Беларуси?», А.Г.Лукашенко отметил: «Какая разница, какого цвета кошка, лишь бы мышей ловила, – известный китайский политик и практик об этом говорил так.

Я не страдаю никакими «измами», но свой партийный билет в свое время я не сжег. Я недавно у детей поинтересовался, у старшего: ”А где мой партийный билет?“ – ”Папа, дома в шкафу лежит, как положил в шкафу (знаете, раньше слева в трехстворчатом шкафу у нас полки были, куда складывали постельное белье, еще что-то, но обычно там и партийный билет был, я туда его положил), там он и лежит, я недавно его видел“. Я никогда нигде не скрывал, что я был в Компартии, и подчеркиваю это. Более того, если я и говорю, что я поддерживаю Компартию нашу, правда, она у нас, к сожалению, раскололась надвое, что в последнее время коммунистов характеризует: одна стала ярым оппозиционером, скатилась на БНФовские националистические позиции (типа украинских националистов-коммунистов, часть этой партии, она с ними). И посмотрите, насколько Запад прагматичен, – вроде бы коммунизм на дух не воспринимали, а они нашу Компартию финансируют. Потому что она против диктатуры борется, она борется против той политики, которая проводится в государстве. Вторая часть Компартии – КПБ, Компартия Беларуси, – это наследница той Компартии Советского Союза, я поддерживаю с ней контакты, иногда, если они просят, она небольшая по численности, я их тоже в беде не оставляю, я их тоже поддерживаю. Им же гранты никто не дает, потому что она поддерживает диктатуру.

Поэтому «измами» я не страдаю.

Мы восстановили комсомол, он называется «Белорусский республиканский союз молодежи». Раньше назывался «Белорусский союз молодежи», «Ленинский союз молодежи», но как-то уже, наверное, неправильно, что мы к какой-то личности в свое время привязывались, хотя, опять же, вы видите, что у нас памятник Ленину стоит на самой центральной площади. Как стоял, так и стоит, он никому не мешает. Был период – пусть люди посмотрят и вспомнят, что когда-то был этот период. Ну а, конечно, вот этого вождизма было очень много. Моего портрета вы, кроме чиновничьего кабинета, нигде не видели, моих цитат не видели и не увидите. Такая у нас диктатура, специфика соответствующая. Я это не приемлю, никакого вождизма. Это после меня кто-то должен сказать мне спасибо или цитату где-то мою произнести, или написать. Думаю, так должно быть.

Вы говорите «идеология»… У нас кадры по идеологии, их задача – не допустить охаивания того, что нами сделано и что поддерживается большинством народа. Это комиссары, это идеологические борцы. Если честно говорить, я поручал, старался сам что-то изобрести, вот эту государственную идеологию. Но чтобы мне легло на душу – так и не легло. Вот я не могу сказать, что, как у коммунистов была идеология, мы свято в это верили, нам там порой «пудрили» мозги, порой мы сами к этому приходили, были убеждены, но нет этого. Мне говорят: наша идеология – это глубочайший патриотизм и прочее. Ну да, патриотизм, но это и без идеологии понятно и так далее. А нужна такая зажигающая вещь, которая была бы воспринята всем обществом и которые бы стремились к этому.

Вот честно вам говорю: ни я не изобрел этого и не придумал, ни мои помощники. Это с моей точки зрения. Но те, кто занимается идеологией, они считают, что у нас государственная идеология есть. Если вы хотите послушать эту точку зрения, вон сидит за вами человек, который этим занимается, он считает, что у нас есть идеология. А я говорю, что мне как Президенту она на душу и на сердце не ложится. А как она ляжет простому человеку?

Если хотите, он вам может рассказать. Если нет, он вам ответит в частном порядке на этот вопрос. но идеологические работники для того, чтобы мы… Партии нет, помните, была система под Компартией – это была государственная фактически структура, они, кроме кадров, занимались организацией некоторых дел и идеологическим воспитанием, подготовкой людей, промыванием мозгов и так далее, что успешно делают на Западе (нас упрекали, а сейчас они это делают).

Давно уже я пришел к тому, что нам во власти надо иметь подобный институт, чтобы они могли хотя бы поддерживать в обществе нормальный градус по принципиальным вопросам – то же патриотическое воспитание, роль государства в нашем обществе. Нам говорят: не надо государства, меньше государства – лучше. Кстати, в России и до сих пор об этом я слышу на ваших больших собраниях, совещаниях, форумах, об этом говорят. Я наоборот говорю: государство должно быть сильным. Это же идеологически надо обосновать и народу рассказать.

В конце концов, у нас есть единые дни информирования (раньше были единые дни политической информации, в Советском Союзе). Мы серьезно занимаемся информированием населения. Понимаете, есть СМИ, есть телевидение, радио, но они уже давно стали страдать элементами этой информационной войны, а живое общение с человеком… Я сам по профессии лектор, в свое время я лекторскую школу закончил. Я неплохо читал лекции, по крайней мере, у меня пустых мест в зале никогда не было, когда я выступал перед аудиторией. Моя тема была «международные отношения», вторая тема, мне партия поручила, в райкоме партии, – «атеистическое воспитание». Так что я был страшным борцом против попов и Церкви в свое время. Иногда, приходя в церковь, а у меня добрые взаимоотношения со священнослужителями, я где-то уже об этом говорил, что еще наш Митрополит Филарет (слава богу, он жив и здоров, хоть сейчас у нас другой Митрополит – Павел, но в силу состояния здоровья… он жив и здоров), он часто мне говорил: «Александр Григорьевич, вот Вы сейчас будете выступать, только не говорите, что Вы были атеистом и что Вы боролись против Церкви». Я говорю: «Но это было». – «Но было, но не надо это говорить».

Я после его замечаний перестал об этом говорить. Но так было – я читал лекции по проблемам атеизма. А потому у моей родственницы, сестры по жене, муж был священнослужителем, и как-то я, великий лектор-атеист, с ним начал разговаривать, уже будучи депутатом Верховного Совета, на первых порах стал с ним разговаривать и обнаружил (не муж, а брат мужа ее сестры, но не важно, родственник), я обнаружил, слушайте, насколько я ему уступаю, этому попу, которых я критиковал. Он настолько был грамотен и подготовлен в этом отношении. Я понял, что нет, мне все-таки в атеизм лезть не надо. Если уже партия говорила, что надо где-то с атеистической пропагандой, антиатеистической, выступить против Церкви и прочее, если поручали, я уже шел и как мог, так и поступал.
Но было такое в моей жизни, период такой был...»

Автор: 
по материалам БЕЛТА
Номер газеты: 

Добавить комментарий

CAPTCHA
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.
1 + 1 =
Решите эту простую математическую задачу и введите результат. Например, для 1+3, введите 4.